Темп нашей жизни предполагает гонку: за работой, встречами и миллионом дел. Чтобы не потерять момент, мы часто достаём смартфон или фотоаппарат, запечатлеваем сиюминутное. В преддверии Дня фотографа, который отмечается в мире 12 июля, корреспондент сетевого издания «ВНовгороде.ру» пообщался с фотографом Марком Назаровым. Он рассказал о лицах, фактурах, «лажах» в работе фотографов и о том, как снимал звёзд мировой величины.

Марк, сколько лет Вы занимаетесь фотографией?

Я был знаком с очень интересным фотографом, которого, к сожалению, уже нет в живых, Артуром Робертовичем Виснапом. Так вот на этот же самый вопрос, он на одной встрече сказал: «Я фотографией занимаюсь недавно. Всего лишь пятьдесят лет». Конечно, я не могу козырнуть такой цифрой, но могу повторить первую часть его фразы – недавно. И объясню почему. Занятие фотографией очень похоже на понятие опыта. Опыт это не количество прожитого, а количество понятого, осознанного. Осознавать истинную ценность фотографии я начал действительно недавно, может быть пару-тройку лет. А жать на затвор – ещё в школе тридцать лет тому назад.

С писателем Олегом Роем

Как пришли к жанру портрета?

Да просто не было у меня другого выбора. Каждый должен заниматься тем, что ему больше всего нравится, от чего он ловит кайф. Я люблю людей, общение, люблю больше слушать нежели говорить. К цифровой фотографии я пришёл через графический дизайн и рекламу. А в рекламе самый раздражающий объект – человек. И подаваться, как блюдо, он может абсолютно по-разному. Такая свобода трактовок и взглядов не может не вдохновлять, не побуждать этим заниматься.

Расскажите о самых запоминающихся проектах.
Да в принципе у меня пока хорошая память и я помню все свои съёмки. Я не снимаю на потоке. Когда в день по 20 человек, лица сливаются в одно целое, вместе с позами и декорациями и на выходе все одинаково как под копирку. Знаю, так работают – это называется «лажа». В жанре, в котором фотографирую последнее время, в психологическом портрете, к съёмкам необходимо быть очень хорошо подготовленным! Вот две истории – первая о провале, вторая о маленьком личном триумфе.

Несколько лет тому назад я пошёл на фотосъемку Януша Вишневского («Одиночество в сети», «Аритмия чувств», «188 дней и ночей»), не зная ни одного его произведения. Да, лицо фактурное, да, глаза наполнены мыслью, но что он за человек, какова его судьба, что он пережил лично… После, конечно, прочитал. Ужасно сожалел, что не сделал этого до фотосессии.

И ещё история. Недавно посчастливилось снимать в мастерской скульптора Георгия Франгуляна. Но на эту встречу я пришёл во всеоружии. Заранее посмотрел все его альбомы, прогулялся по Арбату и внимательно осмотрел памятник Окуджаве. Прочитал биографию скульптора, обнаружив, что отчество у его матери «Георгиевна», отметил про себя, что он был назван в честь деда... Во время беседы, поначалу слегка зажатой, я сблефовал – спросил, про маму, про уважение к деду. Попал в точку. Это оказалась очень теплая и трогательная семейная история. После, лицо моей модели стало совершенно иным. Разве не награда?

Со скульптором Георгием Франгуляном

В Великом Новгороде несколько лет назад, как грибы после дождя, стали открываться школы фотографии. Как Вы относитесь к подобным проектам: действительно ли они могут научить правильно «держать» фотоаппарат?

Если они действительно учат как правильно держать фотоаппарат, честь им и хвала. В конце концов, если вас в трёхлетнем возрасте не научили держать правильно ложку и вилку, вы вырастете дикарем. Другой вопрос, «кто преподает?». Преподавание – это не только передача информации, это передача опыта, а если его нет? Курсы ещё могут быть хорошим бизнес-проектом. Но это уже совсем другая история…

Что, по-Вашему, самое главное в работе фотографа?

Только не принимайте как общее правило, высказываю, что стало главным именно для меня. В портрете – изучать портретируемого – понимать его, проникать в него. Выражать в портрете свою оценку этого человека. В фотографии в целом – быть нужной, менять что-то в сознании зрителя, побуждать его к поступкам. Очень хочется, чтобы именно так отреагировал зритель на экспозицию одного из моих фотопроектов «Мамы», посвящённом матерям неизлечимо больных детей.

Фотография за 100 с лишним лет прошла огромный путь – от праздничных фотоснимков семьи, к которым готовились за несколько дней, до инстаграма, куда выкладывают фото еды, селфи и проч. Можно ли назвать это обесцениванием фотографии и ярких моментов? Можно ли фото, сделанное на телефон любителем, сравнивать с фотографией профессионала?

Нельзя обесценить то, что изначально имеет низкую цену или вообще никакую. Тут дело не в том, какой инструмент вы используете. Цена определяется лишь одним – уникальностью. Уникальностью момента – только вы сняли прибытие инопланетян. (Издания вам заплатят колоссальные деньги!) Уникальностью исторического факта – сохранилась только эта фотография «Титаника». Уникальностью автора или авторского приёма съёмок. В этом случае на то, на что вы снимаете не имеет никакой разницы.

Видели ли Вы эмоциональное выгорание фотографа, испытывали ли сами? Если да, как справились?

От этого никто не застрахован. Полно ведь таких историй и про творческих людей других профессий – писателей, актеров. Мне кажется, не стоит всецело зацикливаться на своём деле. Не стоит замыкаться.

Какую фотографию можно назвать удачной?

Для меня удачная фотография та, которая может сама о себе рассказать.

Фото Марины Широковой и  из личного архива М.Назарова www.marknazaroff.com