Председатель Всероссийского женского союза «Надежда России» и руководитель аппарата фракции КПРФ в Государственной Думе Нина Останина на этой неделе встречается с жителями довольно депрессивных районов Новгородской области – Сольцов и Холма. О чём рассказали коммунистке жители области, а также мнение Нины Александровны об актуальных проблемах, обсуждаемых сегодня по всей стране, сетевое издание «ВНовгороде.ру» узнало из первых рук.

Начнём с федеральной повестки? Накануне в Москве прошёл марш в поддержку Ивана Голунова и против фабрикации уголовных дел. Нина Александровна, что лично вы думаете об этом нашумевшем деле, а также последовавшем после освобождения журналиста разговоров о смягчении наказания за хранение наркотиков?

– Более политически грамотной оценки этой ситуации, чем Сергей Удальцов, делу Голунова ещё никто не дал. Мы прекрасно понимаем, из какого сектора сам журналист Голунов. Это целая плеяда и либеральное крыло нашей политики, мы прекрасно знаем их лоббистские возможности не только на территории России, но и за её пределами.

Согласитесь, если бы такая ситуация случилась с журналистом в Великом Новгороде, то вряд ли с одной стороны поднялось всё журналистское сообщество, а с другой – так бурно и оперативно бы отреагировали правозащитники, или тот же Колокольцев уволил людей с большими звёздами, а ещё бы появилась госпожа Москалькова (уполномоченный по правам человека — прим.ред) – человека, которая говорит о защите журналистов. Лично я знаю очень много журналистов, которые подвергаются в том числе и физическому воздействию, начиная с угроз до прямой расправы. Поэтому для меня это ещё одно подтверждение того, что у нас нет свободы слова, и вряд ли она когда-то будет. Журналистское профессиональное сообщество сегодня лишено возможности действительно говорить правду, а только то, что разрешено властью. Даже если ты считаешь себя независимым изданием, всё равно найдут возможность прищучить всевозможными способами. Если говоришь неугодные власти вещи, даже если ты это делаешь от имени людей, которые не могут достучаться до этой самой власти.

Для меня журналистика – это рупор, который заставляет власть прислушаться к тому, чего она не видит и не слышит. Это всегда делали журналисты, но сегодня им показали, где их место: на грязной политкухне, где находятся различные Соловьёвы и Киселёвы – если обслуживаешь власть, только тогда ты угоден и получаешь большие гонорары. А мне нравятся люди профессиональные.

Сегодня мы всё чаще видим приспособленцев, которые проявляют принципы худшего политического холуяжа и просто лижут власть – это неприятно, неприлично и непрофессионально.

Очень хочется, чтобы наше журналистское сообщество и те ребята, которые избрали журналистскую стезю, имели сегодня возможность заявить о себе. Увы, нынешняя система власти просто не позволяет это делать. Раньше я, как и многие, наивно полагала, что интернет – это альтернативное средство массовой информации, поэтому многие ушли туда. Но и сюда добрались, здесь тоже уже невозможно открыто высказать свою позицию, мнение, тебя затравят и вычислят; к тому же издаются всё новые законы, которые не позволяют открыто высказывать свою точку зрения.

А до этого ареста Голунова разве мало было ситуаций с журналистами и политиками, с кем так поступали? Зачем далеко ходить за примерами: на последних выборах мэра Москвы одного профессора-коммуниста по пути в булочную скрутили и посадил в СИЗО. За него тогда Рашкин заступился, дошёл до Москальковой и доказал, что человек невиновен. А причиной послужила принципиальное поведение на избирательном участке – он потребовал пересчитать голоса, заявив, что не уйдёт, пока этого не сделают и просто лёг грудью на урну. Результаты выборов на этом участке не признали и человеку сказали, что он за это поплатится. И подобных фактов более, чем достаточно: в отношении оппозиционных политиков, журналистов применяются такие методы, поэтому твёрдо убеждена – сейчас этой горячкой просто умело хотят воспользоваться, изменив наказание за хранение наркотиков. А не надо пользоваться этим случаем! Закон должен быть одинаковым для всех. Не надо хранителям наркотиков, всем этим наркоборонам, которые сегодня с большими погонами «крышуют» наркобизнес, делать лёгкой жизнь. Я прекрасно понимаю, для кого планируется эта поправка и зачем эта ситуация так оперативно вылилась в публичное пространство. Дело в том, что представители наркобизнеса в стране добрались до высших эшелонов власти. Я не хочу, чтобы их жизнь была сладкой и богатой, эти люди должны понести наказание за то, что они угробили и искалечили целое поколение нашей молодёжи. Начинать надо с наркодельцов. А люди сейчас наивно думают, что напали на журналиста. Вся эта ситуация очень смахивает на театр, сфальсифицированный розыгрыш. И сегодня этой лазейкой решили воспользоваться люди, которые «крышуют» наркобизнес, чтобы протолкнуть то, что давно пытались сделать.

Другая тема, которая становится актуальной в мае-июне – ЕГЭ. Школьников подобно потенциальным террористам прогоняют через «рамку» в поисках мобильных устройств, удаляют за шпаргалки с экзамена с правом пересдачи предмета лишь через год. Как вы относитесь к такому формату проверки среза знаний школьников?

- Моё мнение насчёт Единого госэкзамена не изменилось. Те задачи, которые ставили инициаторы внедрения этого безобразия в нашей стране, не решились. От такого формата образования давно уже отказалось всё мировое сообщество, но только Россия твёрдо и упорно следует тому, что калечит наших детей. Мы давно уже вышли из первой тройки по качеству среднего и высшего образования. А причина одна – мы внедрили у себя ЕГЭ, который разучил наших детей мыслить, искать ответы а вопросы, и заставил их линейно заучивать ответы на тесты. Проблему искоренения коррупции в образовании единый госэкзамен не решил: предполагалось, что коррупция уйдёт из высшей школы. Может это и так, но она появилась этажом ниже, когда те же преподаватели высшей школы стали репетиторами для детей, сдающих ЕГЭ, с гарантией протащить их на бюджетные места в вузе. Что касается защиты психики ребёнка, то и этой задачи он не решил. У нас ещё никогда не было столько суицидов среди детей, сдающих эту абракадабру, сколько появилось сейчас. Этот ЕГЭ – настоящий нервный стресс для ребёнка, срыв, после которого нужно восстанавливаться самому ребёнку, а родителям ему в этом помогать. Ну и самое печальное – это низкое качество знаний, которое признали сегодня все, включая министра Васильеву. Не хотят это видеть лишь те, кому честь мундира не позволяет отказаться от когда-то принятого решения.

По моему мнению, вопрос можно решить только радикально – сделав ЕГЭ добровольным. Мы изначально выступали за это! Я понимаю, что в далёкой сельской глубинке ребёнок, успешно сдав единый госэкзамен и направив документы дистанционно в вуз, может считать себя зачисленным в учебное заведение. Однако я твёрдо убеждена: далеко не каждый школьник из глубинки сможет реализовать свою голубую мечту и окончить желанный вуз, поскольку у его родителей нет такого большого кошелька, который бы позволил оплачивать съёмное жильё (при нехватке общежитий) и жизнь в большом городе даже при бюджетном обучении.

Поэтому сегодня начинать надо с восстановления социальных гарантий, которые были у нашего учителя, преподавателя, студента. Для этого однозначно необходимо отказаться от ЕГЭ в средней школе и сделать 100%-ное бюджетное финансирование в вузе. В Германии и Японии всеобщее высшее образование даётся за счёт государственного бюджета – это те стандарты, которые были 30 лет назад в нашей стране, но были уничтожены в 1991 году теми, кто вчера отмечал День России.

 

- Перейдём к вопросам о Новгородской области. Накануне вы были в Холмском районе. И насколько я знаю, он произвёл на вас удручающее впечатление. Пожарные рассказали вам о зарплате в 15 тысяч рублей, отсутствии льгот – и всё это при наличии у некоторых 8, и даже 10 детей. Это шок!

– Даже меньше! У пожарных в Холме — 11 тысяч зарплата, у гражданских служащих в Сольцах – 10-11 тысяч. При этом плата за двухкомнатную квартиру зимой составляет 8 тысяч рублей. В Холмском районе из 15 школ на сегодня осталась всего одна, бани нет. В единственную школу первоклассников возят за 40 километров, дорог нет – она только между Холмом и Великим Новгородом есть. Пожарная часть в 40 километрах, машина на вызов едет полтора часа… В этих условиях молодые ребята получают такие зарплаты. У них нет льгот, позволяющих раньше уйти на пенсию, и прочее, потому что существующим федеральным законом региональное пожарное управление выведено из системы МЧС. Это безобразие! В целом жизнь тяжёлая по области, но Холмский район действительно произвёл удручающее впечатление. Нельзя настолько цинично относиться к людям! Единственную существующую больницу присоединили к Поддорской, в стационаре оставили всего 8 коек. А когда мне рассказали, что роженица по пути в роддом лишилась ребёнка, из-за того, что нужно было преодолеть 100 километров, я была в шоке. Разве это нормально? Мы так никогда не решим проблему демографии. Какие бы деньги не давали семье, если нужно женщину на роды везти 100 километров…

Либо ты не понимаешь, что делаешь, либо ты откровенный враг. Я не хочу думать, что областью управляют враги, но что-то заставляет меня думать, что желания слышать людей у региональной власти всё меньше и меньше.

Не понимаю я, как можно называть себя женщиной министру здравоохранения госпоже Саволюк, при этом не обращая внимания на такие вопиющие факты. Категорически нельзя: закрывать родильные отделения в районах, лишать людей возможности получить хирургическую помощь, помощь кардиолога, поскольку иногда это вопрос ни дня или часа, а нескольких минут. Никогда вертолёты и передвижные ФАПы не решат этих проблем. Ровно 30 лет назад в каждом населённом пункте были ФАПы с дежурным фельдшером, который каждого жителя деревни знал и понимал, какие проблемы есть у человека.

Или вот в Старой Руссе женщина, отработав 40 лет на «Скорой» при общем медицинском стаже 59 лет, жалуется мне на перевод «скорой помощи» на единую диспетчерскую службу, где толком не спросят адреса. Первым делом интересуются возрастом больного, и если есть 75 лет, то никто не поедет.

Поэтому проблема здравоохранения остаётся для меня самой вопиющей проблемой Новгородской области. Я считаю, что более варварского отношения к собственным гражданам ни в одном другом российском регионе нет.

Поэтому для меня заявление губернатора о том, что он возглавил в Госсовете комиссию по вопросам социальной политики, и опыт Новгородчины будет переносится на другие территории – звучит страшно. Это равноценно заявлению об уничтожении собственного населения. Молодёжь, которая ещё не уехала из области, живёт одной мыслью: где найти деньги, чтобы уехать в ту же Ленобласть и устроиться там на работу.

Начинать надо с главного: нужно возрождать промышленность, находить на это деньги и инвесторов. Но не китайцев и австрийцев, которые бы рубили бы здесь лес и окончательно оголяли территорию, а возрождать оборонку, экономику. Да и туристическим кластером, как уповают на это руководители региона, Новгородчина станет только тогда, когда такие постройки как «дом Грушеньки» в Старой Руссе, проданный московскому бизнесмену, будут восстановлены.

Вы часто на встречах с новгородцами рассказываете об опыте Грудинина. В Новгороде возможно этот успех повторить?

– Безусловно, в Новгороде благодатная земля. Но чем гордилась Новгородчина 30 лет назад? Весь союз знал, какой электронной продукцией славился город, это был бренд, которым регион гордился всегда. Что касается села – недостаточно дать бесплатный гектар. Чтобы приглашать фермеров, нужна техника, удобрения, рабочие руки. Потому, на мой взгляд, кроме коллективного хозяйства в существующих диких условиях придумать что-то лучше сложно.

Но вместо того, чтобы дать Грудинину свой опыт распространить по всей России, дав к примеру должность министра финансов, ему говорят: «Ты высунулся, парень, вот и получишь за это! Мы лучше утопим этот райский остров, чем дадим сделать рай на территории всей страны». Но мы не дадим этого сделать, как не дали в обиду хозяйство Ивана Ивановича Казанкова в Марий Эл, куда прилетел Геннадий Андреевич и 5000 коммунистов со всей страны. Там сейчас сидит глава республики в тюрьме, а хозяйство Казанкова процветает. Также мы не дадим угробить и дело Грудинина! Никогда руководство партии, вопреки заявлениям центральных телеканалов, не открестится от него, не дадим его в обиду, как и кем бы его не называли оппоненты. Когда-то Сократ сказал: когда люди не борются идеями, они начинают кидать камни. Вот в Грудинина начали кидать камни, по сути, кидать в собственный народ. Но придёт время и собрать эти камни, чтобы кинуть их обратно, ведь всё имеет эффект бумеранга. Поэтому власть боится, что люди выйдут на улицу, а это случится и, не исключаю, что поводом будет дело Грудинина.

А вы лично готовы к тому, что сейчас, как только официально будет объявлен старт избирательной кампании, в ваш адрес начнутся атаки конкурентов и тех, кто их поддерживает?

– Я, к сожалению, вижу слабость оппонентов. А раз это так, и у них нет реальной программы, они будут прибегать к чёрным и гадким методам борьбы. Я такое уже проходила не один раз, поэтому это совершенно меня не пугает. Ведь главное – это не грязь, которую льёт оппонент, а доверие людей и их желание изменить свою жизнь. Я уверена, что новгородцы хотят изменить свою жизнь.

Люди делятся с вами своими проблемами, какое отношение в целом наблюдаете к себе?

– Люди говорят одно: не уезжайте и не останавливайтесь. Я никогда не останавливаюсь – это мой жизненный принцип. Даже посёлок, в котором я родилась, называется Победим, поэтому только вперёд и только к победе, – сама жизнь заставляет меня идти с этим девизом!

Не могу не спросить о проблеме, навалившейся огромной мусорной кучей на русский Север. Не застрахован и Новгород. Какое решение этой проблемы вы видите?

– Тема мусора — это не только физический мусор, который нуждается утилизации. Главный мусор в головах представителей нашей власти. Вот если мы его выметем, тогда у нас не будут приходить квитки с огромными тарифами на вывоз мусора. В Новгородской области есть территории, куда продукты доставить не могут из-за труднодоступности, а вот квитки за ЖКХ доставляют регулярно.

Дело в том, что есть в нашей стране большой прокурор, у которого два сына-юриста. У одного под контролем соляной бизнес. А младший накрыл своими крыльями мусорный бизнес. До тех пор пока эти крылья будут «крышевать» мусорных олигархов, у нас в стране ничего не изменится. Потому у людей для изменения ситуации ничего не остаётся, как выйти на улицы. Можно, конечно, ещё дозвониться на «Прямую линию» президенту. Но даже в случае дозвона ситуация если и изменится, то только для одного конкретного звонящего, не затронув систему в целом, и это страшно. Я считаю, что мусорную проблему может решить только другая власть.

Вернёмся к нашим баранам… Не считаете ли вы, что Новгородская область уже достигла той точки невозврата, в частности в медицине, когда уже невозможно ничего изменить?

– Точка невовзрата достигается тогда, когда на этом месте не остаётся ни одного живого человека. А здесь есть люди, есть у них надежда и воля, а также политическая сила, готовая интересы этих людей защищать. Поэтому мне очень хочется, чтобы мы, коммунисты, оправдаем эту веру.

8 сентября будет референдумом недоверия тому курсу, который насаждается властью всей Новгородчине. Это будет референдум доверия программе, которую предлагают коммунисты.

Сегодня по всей стране насчитывается порядка 200 народных предприятий, но об этом не говорят. На центральные каналы прорвался со своей уникальной историей один только Грудинин, за что и поплатился. Но точки невозврата страна не прошла, это нынешняя власть достигла этой точки – люди ей больше не доверяют, называя выборы транзитом во власть. Отныне никакого транзита у них не будет, пусть эти пассажиры едут туда, где приобрели себе второе гражданство. А нам, нашим детям и внукам здесь жить! Мы просто обречены сегодня на успех вместе с теми людьми, которые с надеждой смотрят на нас!