Онлайн-дневник фестиваля «Царь-Сказка»/KINGFESTIVAL: смех и не только

В этом выпуске мы перешагнем границу фестивальных дней – из ночного показа накануне в дневной сегодняшний. Действительно, на KINGFESTIVAL стираются не только географические и языковые границы, но и временные. Так что позволим себе перепрыгнуть через показ «Баллады о маленьком буксире» театра «Малый». Это была упоительная встреча на уже знакомом новгородцам спектакле Надежды Алексеевой. Но о ней чуть позже. А сейчас в фокусе – Лиссабон и Петрозаводск.

Жена для Банко как опыт деконструкции хрестоматийного сюжета

Когда вам надоест смотреть «Макбета» в The Globe, смотрите его в Companhia do Chapitô, благо, что команда спектакля не часто ночует дома в Лиссабоне и катается по городам и странам. Ловите, зовите.

Трагедию Шекспира не для слабонервных режиссер Джон Моват вместе с аудиовизуальными креативщиками Надей Сантос и Симао Анахори превратил в хулиганскую stand-up comedy. Актеры озорничают, зрители хохочут, что-то авторы берут из солидного багажа приёмов и метафор, что-то открывают, а что-то остается неизменным.

Неизменной остается история, которая даже вне шекспировского поэтического текста считается творением великого Барда. То, что наследие драматурга легко поддается пересказам и деконструкциям, давным-давно не сюрприз. Было бы желание это сделать так, чтобы шотландское преступление и наказание оказалось хотя бы еще немножечко бóльшим, чем трио харизматичных мужчин, которые манипулируют килтами.

Раз уж речь зашла о килтах, то техника костюмов от Глории Мендес дает возможность превратить их в неприлично короткое женское платье (натянув на грудь). Проблема леди Макбет решена. Теперь Хорхе Крузу, Дуарте Грило и Тьяго Вегасу только остается выбрать, кто её сыграет. Можно по очереди и даже сочинить садистскую репризу убийства Дункана. Решая, кто пойдёт на преступление, все трое успевают побыть склочными супругами, высмеяв и гендерное распределение ролей, и трусость, и саму отвратительность поступка.

Но более эффектной смотрится работа с микрофонными стойками. В них вдруг обнаруживается великая сила пластичности и обозначения практически всего, чего не хватает на голой сцене. Из них можно комбинировать сценографию, можно использовать взамен бытовых предметов. Просто ураганный театр объекта!

Игра строится и на текстовых вариациях. В них нет-нет и потусторонне ворвётся поэзия Шекспира. Но чаще актеры артикулируют ситуации, договариваясь даже до жены Банко, которую Шекспир сочинить-то и забыл (правда, нам хватило бы и одной женщины, а тут еще и леди Макдуф нужно устранить).

Подобранный словам трюк обязательно должен быть издевательски, с чёрным юмором, освежевывать прекрасное, доброе, вечное. И даже святое. Почему-то вспоминается, что у Макбета был реальный прототип из XI века, а потому кроме мифической жены Банко сочиняется ещё священник, в григорианской манере отпевающий короля. Есть тут и вездесущий репортер (вот микрофон вволю-то работает по прямому назначению). Нарушение этических границ, суета и безжалостность современного нам мира тоже уютно прописываются в Макбет-Шапито.

Кажется, на сцене только и происходит, что лихое и беззастенчивое раскручивание пьесы, театра, слова и тела на винтики и шпунтики. Они с визгом и скрежетом вылетают даже в зрительный зал. Пусть мы уже и свыклись с усатой и кокетливой леди Макбет, но не каждый из публики отважится поцеловать подставленную руку такой королевы.

Однако в какой-то момент все детальки начинают зловеще сползаться. С появлением призрака Банко веселье становится всё агрессивнее, напряжение возрастает, изворотливость трюка уступает место драматическим сцепкам. Мораль сей басни слишком расточительно было бы завернуть в шотландку и забросить за кулисы. А потому грозовым облаком (и световыми эффектами Сэмэюля Родригеса) приходит нечто злое, безумное и, наверно, страшное. Не сбавляя комедийного темпа, история несётся к роковому финалу. Нам покажут финальную дуэль на микрофонных стойках и павшее тело Макбета. В последний раз божественно зазвучит волынка, празднуя победу Макдуфа. Точка. Кто не сделал выводы, актер не виноват.

Получается, Macbeth взрастает на хрестоматийном сюжете. Соборная радость от лязга ножей, изображения инвалидских культяпок и разговаривающих трупов. Безумие сотворения братается с безумием разрушения. Реинкарнация европейского площадного театра, не иначе, овеянная духом средневековых руин центра Лиссабона.

Как сердцу выразить себя?

Спускаясь по лестнице, ведущей к входу в театр драмы им. Ф.М. Достоевского, зрители и участники KINGFESTIVAL благодарно откликались на бодрый голос Кристины Машевской, актрисы и члена координаторского штаба фестиваля. Она предупреждала, что беспокоиться не о чем, это всего лишь учения. На набережной перед театром живописно и парадно развернулся строй спецтехники, шла репетиция эвакуации при пожаре. Что за роковые совпадения! Ведь никаким пожарным никогда не удастся спасти Стойкого оловянного солдатика и его возлюбленную от гибели в камине.

Правда, в спектакле Театра кукол Республики Карелия культовая сцена случилась в железной печке, которая обогревает побитый войной дом. Режиссер Олег Жюгжда сказку Андерсена рассказал через игру детей между авиационными налетами в каком-то городе, возможно, Дании и, судя по костюмам Ларисы Микиной-Прободяк, во время Второй мировой.

Дети забавляются с игрушками, мечтают кем-то стать. И из этих мечтаний возникает желание рассказать сказку о том, что первым попалось на глаза – хотя бы стойком оловянном солдатике. И получился очень красочный, негромкий и нежный спектакль, в котором маленькие зрители видят хорошо известные сюжетные перипетии. И, возможно, даже посочувствуют маленькой драме о неразделенной любви. Ведь любовный треугольник Плясуньи, Солдатика и Тролля – это первые подростковые чувства и первое соперничество трех героев.

В уютном, трогательном и чистом мире детей война становится необязательным элементом. Она не вмешивается в отношения, практически не читается. Скромная, но живописная обстановка могла бы быть в любом условном доме, например, просто небогатом – настолько, что труба от печки выведена в окно, где стекла местами заклеены крест-накрест. Всё здесь довольно стильно, и уже настраивает на добрую сказку. И небольшая актерская амплитуда делает рассказ мягким, трепетным, практически без острых углов.

Разве только сцена с Троллем нарушает игрушечную атмосферу. Изящная марионетка в руках Олега Романова набирает демонический объем и волшебство. Это единственный раз, когда возникает по-настоящему кукольная роль, выполненная с захватывающим мастерством. Но Тролль лишь на несколько минут заворожил и снова был спрятан в коробку. А все положенные сказке события случались по чистой случайности. Ну, толкнул один мальчик другого – и полетел солдатик в печку. Так и бывает в детской игре. Хансу, не добившемуся знаков внимания от девочки, остается видеть в обгоревшей брошке и оловянном сердце символ своей любовной драмы.

В остальном же режиссер предлагает актерам обыкновенные игрушки – собственно, солдатики, плюшевый медвежонок (приспособленный, правда, под планшетную куклу), щелкунчик, дергунки и прочее. Актеры играют с ними мило и внятно для истории, случаются неожиданные и забавные трюки. Хотя чаще всё же хочется узнать, как развиваются любовные отношения Кристиана (Антон Верещагин) и Йенни (Ирина Будникова).

Тем не менее, спектакль придумывался как возможность для игрушки стать сценической куклой, обретающей жизнь и характер.

Игрушка создается яркой и привлекающей внимание ребенка для игры, а кукла для спектакля несет в себе художественную смысловую нагрузку, заложенную художником и режиссером, – рассказывает Олег Романов. – Однако в спектакле «Стойкий оловянный солдатик» артисты оживляют как раз кукол, которые должны быть игрушками в мире детей из спектакля. Это и плюшевый мишка, и солдатики, и, мне кажется, что они хорошо справляются с обеими задачами: быть игрушками для детей и быть куклами для профессиональных артистов – и вместе играть эту историю.

Еще режиссер вводит в художественный язык спектакля проекции с теневым театром. Но они, как и тема войны, выглядят необязательными, спорящими с очень конкретным миром предметов. Конечно, если читать проекции как отблески воображения Кристиана, с патетикой сочиняющего приключения Солдатику, то тогда все попытки уложить пестроту использованных систем кукол будут смотреться чем-то целым.

В конечном итоге, «Стойкий оловянный солдатик» о том, как велики и разнообразны возможности человека, чтобы выразить себя. И что порой открытие в физике или химии не столь удивительно и важно, как умение рассказать хорошую историю.

А пока театр готовился к поездке на фестиваль, художник Виктор Антонов стал лауреатом премии «Золотая маска-2017» в номинации «Лучшая работа художника в театре кукол» за спектакль «Железо». С чем мы и поздравляем прекрасный Театр кукол Республики Карелия.

Фото Ольги Михалёвой и из архива театра кукол Республики Карелия